Кто свой, а кто чужой?
Наташа и Юра были женаты уже 9 лет, но детей у них не было. Вначале супруги не переживали – им всего по 25, ещё есть время, оба занимались хозяйством и отстроили замечательный добротный дом со всеми пристройками, а сад плодоносил так, что они нередко соседей угощали урожаем – куда двоим столько яблок и ягод? Оставалось только дождаться рождения детей. Но годы шли, а Наташа никак не могла забеременеть. Супругам было уже давно за тридцать, когда Наташа начала поговаривать об усыновлении. Выяснилось, что она мечтала о дочери, а муж – о сыне. Оба никак не могли прийти к согласию. Как-то во время такого спора к ним зашли соседи и посоветовали:
– Так возьмите двоих – мальчика и девочку, есть же сироты – братья и сёстры, в чём проблема? Этакий домище отгрохали, тут у вас десяток ребятишек до ночи в прятки играть могут!
На том и порешили. И вот в семье появились двойняшки – пятилетние Слава и Настя. Счастья в семье было – не передать словами. Началась совсем другая жизнь – с радостями и заботами о детях. А через год Наташа поняла, что беременна, и сообщила новость мужу. Тот расцвёл от нежданной радости. Они сидели, обнявшись, у окна, и с улыбкой смотрели на играющих в догонялки Славу и Настю. Вскоре выяснилось, что Наташа носит двойню – словно сами небеса отмерили супругам двойную меру родительского счастья за то, что они приняли в семью двоих детей. И когда у них родились дочь и сын – Роман и Катя, как они когда-то и мечтали, счастье в семье стало полным. Старшие дети возились с младшими. В семье царили мир и покой, если такое бывает там, где подрастают четверо сорванцов.
А потом пошли и внуки – два с лишним десятка лет пролетели как один день. Постаревшие Юрий и Наталья решили составить завещание, отписав дом и подворье поровну на всех четверых детей с семьями. Ведь у них было уже шесть внуков – четыре от старших детей и двое – от младших. Старики обожали их всех – для них все малыши были одинаково родными. Через семь лет обоих не стало. Сначала ушла мать, перенёсшая несколько операций на желудке, а следом, не выдержав одиночества без любимой жены, угас и отец.
Тогда все дети собрались на семейном совете, чтобы решить, что делать с отчим домом. Все они жили в городе и к родителям только наведывались. И если старшие заглядывали часто и помогали родителям во всём, то младшие – как придётся, больше беспокоясь о себе. Встал вопрос: если сохранять дом, надо работать в огороде и за домом смотреть, а урожай делить на всех. Такого мнения придерживались не все, поднялся шум: младшая, Катя, была категорически против возни на огороде, Роман тоже не выражал восторга. Именно от них поступило предложение продать дом и разделить деньги. Старшие же, Слава и Настя, расстроились – им нравилось возиться по хозяйству в выходные дни, топить баньку. Некогда крепкая семья начала трещать по швам. И тут и выяснилось самое интересное. Только сейчас Роман и Катя узнали о том, что старшие брат и сестра им не родные. Волна недоумения прошла по лицам кровных отпрысков и их вторых половинок:
– Это как понимать? – они переглянулись между собой. – Значит, вы приёмные, а мы родные? И с чего это деньги надо делить на всех? Да вы по какому праву вообще претендуете? – завелась Катя. Ей вторил Роман:
– Выходит, отец и мать нам ничего не сказали о том, что вы нам не родня, да ещё и завещание составили на всех поровну? Это обман чистой воды, надувательство! А вы почему молчали? Наш дом себе решили прибрать? Вы нам не брат и сестра, ваши дети нам никто, вам тут вообще ничего не светит!
Катю поддержал её муж, Романа – жена. Все они кричали и тыкали пальцами в Славу и Настю. Уже очень взрослые брат и сестра переглянулись и прочитали по глазам друг друга всё, что было у них в мыслях. Оба встали.
– Тридцать лет назад родители нас усыновили, потому что не было у них детей, – начал спокойно Слава, пытаясь не выдать переполнявшей сердце горечи. – Наши собственные мама и папа погибли, и мы с сестрой их совсем не помним. Матерью и отцом мы всегда считали Юрия и Наталью. Вы родились уже после нашего усыновления, и мы обожали вас. Мама и папа считали, что небо подарило им своё двойное благословение за то, что они дали нам кров и свою любовь, – нам, двоим маленьким осиротевшим детишкам. Они никогда не делали различия между нами. И вы сейчас попираете их память и оскверняете этот дом своим поведением. Это недостойно!
– Да, мы для них были такими же родными детьми, пусть и не кровными! – добавила Настя. – Они любили всех одинаково, потому что в их больших сердцах хватало места для всех. И внуков они любили, не делая различия, кто из них свой по крови, а кто нет. Мы всегда будем им благодарны за это. В нашей памяти папа и мама останутся самыми родными людьми! А вы – в кого вы такие? – с болью в голосе добавила она, словно впервые видя Катю и Романа.
– Дом и хозяйство делите между собой, – поставил точку Слава. – Мы перепишем наши доли на вас. Дальше – дело вашей совести. Пойдём, сестра, мы тут теперь чужие.
Слава взял Настю за руку, и в повисшей гробовой тишине они покинули бывший когда-то для них родным дом.
Эта история имела своё продолжение в виде дальнейших ссор и разборок при разделе денег от продажи дома между Романом и Катей. Дрязги и судебные разбирательства тянулись не один год и окончательно рассорили брата и сестру между собой, превратив в кровных врагов. Но Славу и Настю это не волновало. Они по-прежнему с любовью вспоминают Юрия и Наталью, в родительские дни прибирают их могилки, на которых младшие дети так ни разу и не появились.
Так кто был свой, а кто чужой в этой семье?