И зачем мне было надо покупать бутылку лимонада
Возвращаясь с сыном из магазина цифровой техники, мы зашли в продуктовый за бутылкой лимонада, чтобы сделать по дороге домой пару живительных глотков.
Я решила открыть бутылку и начала откручивать пробку, но поддаваться она не желала. Тогда я сняла перчатки и с удвоенной силой продолжила ее откручивать. Не тут-то было. Пальцы заболели, но бутылка держала оборонительную позицию. Сын выхватил ее у меня из рук и попытался открутить крышку зубами, но только сморщился от боли.
– Мама, ее что, приклеили? – спросил он.
Я только пожала плечами. Дома, поудобнее усевшись на диване, рассмотрела крышку во всех подробностях. Оказалось, что кольцо-фиксатор слишком плотно припаяно к ней. Снять просто так его было невозможно, пришлось прямо-таки пилить миллиметр за миллиметром по шву. Уф! Наконец-то освободив пробку от него, я покрутила крышку – и опять нулевой результат. Пробка сидела как влитая. Неужели ее никак нельзя снять? Во мне начала просыпаться злость, но даже с помощью махрового полотенца колпачок открутить не удалось.
Тогда тем же самым ножом я решила проделать отверстие в крышке и сразу порезалась. Хорошо, что несильно. Путем невероятных усилий я смогла пробуравить крышку, и тут в мое лицо ударила струя лимонада – бутылка явно выместила на мне злобу за мое неделикатное обращение с ней.
Сын хохотал, глядя на мое липкое красное лицо.
– Мам, это джинн тебя атакует, – заливался он смехом, глядя, как я вытираю лимонадный плевок с перекошенной от ярости физиономии.
Между тем напитка в бутылке поубавилось, а враг в пластиковом обличье подозрительно затих.
– Ничего, – ласковым тоном, не предвещающим ничего хорошего, пообещала я бутылке. – Трепанацию черепушки я тебе уже сделала, сейчас будем резать. Ассистент, ножницы! – обратилась я к сыну.
Он принес самые прочные, металлические, времен СССР. Недобро посверкивая глазами и зажав на треть опустевшую после атаки на меня бутылку между колен, я примяла ее с краю. Получившийся залом надрезала ножницами, что тоже потребовало усилий моих уже ослабевших пальцев. Но враг не дремал. Бутылка, собрав все пузырьки с фланга, нанесла удар по моему колену, вылив на меня добрую порцию содержимого.
– Ах ты, подлая! Да я же тебя! Мои новые джинсы! – мое лицо, наверное, позеленело от ярости, потому что сын, подвывая от истерического хохота, сполз на пол по стене.
Между тем на полу образовалась сладкая лужица, я стояла, оплеванная в прямом смысле этого слова, но с поверженным наконец-то врагом. Сын разлил лимонад, вернее, его остатки, в кружки. Умывшись, сменив одежду и вытерев пол, я решила поделиться своим опытом с нижнекамцами. Может быть, им тоже попадались впаянные насмерть крышки наподобие той, которую мне открыть так и не удалось?
Читательница "НВ" Марина Баринова